18:56 Божественная литургия в день памяти святителя Иоанна, архиепископа Шанхайского | |
2 июля Святая Церковь молитвенно чтит память святителя Иоанна, архиепископа Шанхайского. Божественную литургию в нашем храме возглавил настоятель священник Максим Соловьев, празднующий в этот день свой день рождения. Архиерейский Собор Московского патриархата на заседании 24 июня 2008 года принял решение о прославлении в лике общецерковных святых святителя Шанхайского и Сан-Францисского Иоанна (Максимовича) – бывшего первоиерарха Русской зарубежной церкви, канонизированного ею в 1994 году. “Святость – это не просто праведность, но достижение такой духовный высоты, что благодать Божия, наполняющая святого, от него переливается и на тех, кто общается с ним. Велико блаженство святых, в котором они пребывают, созерцая славу Божию. Будучи полны любви к Богу и людям, они отзывчивы на людские нужды и ходатайствуют перед Богом и помогают тем, кто к ним обращается”. Характеризуя такими словами древних святых, Владыка Иоанн одновременно суммировал и свое личное духовное устремление, которое сделало его одним из величайших святых нашего времени. ВЛАДЫКА ИОАНН, в крещении Михаил, родился в Харьковской губернии 4-го июля 1896-го года у благочестивых дворян Бориса и Глафиры Максимович. Уже с детства в юном Михаиле чувствовалось какое-то особое стремление к святости, подобное тому, какое было у его дальнего родственника – выдающегося сибирского миссионера святителя Иоанна, митрополита Тобольского, прославленного Богом чудесами и нетлением мощей. Михаил был болезненным мальчиком с плохим аппетитом; игрушечных солдатиков он превращал в монахов, а крепости – в монастыри. Святогорский монастырь, расположенный недалеко от имения Максимовичей, располагал молодого Михаила к вдумчивому отношению к жизни. Под влиянием отрока Михаила инославная гувернантка приняла Православие. В 1914-ом году Михаил окончил Полтавский Кадетский Корпус и поступил в Харьковский Императорский Университет на юридический факультет. Учился он превосходно, хотя часть своего времени он уделял изучению житий святых и духовной литературе. Харьковская церковная жизнь содействовала начальным шагам юного Михаила по пути благочестия. В усыпальнице харьковского собора почивали мощи чудотворца архиепископа Мелетия (Леонтовича), который проводил ночи в молитве, стоя с поднятыми руками. Михаил полюбил этого святого и начал ему подражать в подвиге ночного бодрствования. Так постепенно у юного Михаила стало зреть желание всецело посвятить себя Богу, и в связи с этим в нем стали проявляться высокие духовные качества: воздержание и строгое отношение к себе, великое смирение и сострадание к страждущим. Еще до отъезда из России юный Михаил познакомился с Блаженнейшим Митрополитом Антонием (Храповицким), основателем Русской Зарубежной Церкви. В конце гражданской войны Михаил со своей семьей эвакуировался в Югославию, где поступил на богословский факультет Белградского университета, который он окончил в 1925-ом году. Ближе познакомившись с юным Михаилом, Митрополит Антоний очень полюбил его и приблизил к себе. В 1926-ом году Митрополит Антоний постриг Михаила в монахи с именем Иоанна (в честь митрополита Иоанна Тобольского) и вскоре посвятил в иеродиаконы. На праздник Введения во Храм Пресвятой Богородицы инок Иоанн стал иеромонахом. В 1929-ом году он начал преподавать в сербской гимназии и быстро завоевал любовь учащихся своим умением вдохновлять их высокими христианскими идеалами. Будучи иеромонахом, Иоанн продолжал преуспевать в подвиге строгого воздержания, к которому он присовокупил непосильный для большинства людей подвиг всенощной молитвы. В этот период по просьбе местных греков и македонян он начал служить для них на греческом языке. Подобно святому праведному Иоанну Кронштадтскому, Владыка ежедневно служил Литургию, которая давала ему большую духовную силу, согревающую в нем любовь к Богу и людям. Иеромонах Иоанн стал посещать больницы и отыскивать больных, нуждающихся в молитве, утешении и причащении. Так как известность иеромонаха Иоанна непрерывно росла, то заграничные архиереи решили возвести его в епископы. Желая уклониться от такого высокого звания, иеромонах Иоанн стал ссылаться на свое косноязычие. Но архиереи остались непреклонными, указав ему, что и пророк Моисей был косноязычным. Посвящение иеромонаха Иоанна во епископы с назначением его на Шанхайскую епархию состоялось в мае 1934-го года. Новорукоположенный Владыка прибыл в Шанхай в конце ноября и сразу же взялся за восстановление церковного единства, установив связь с местными православными сербами, греками и украинцами. В это же время Владыка занялся построением огромного собора в честь иконы Богоматери “Споручница грешных,” который был закончен вместе с трехэтажным приходским домом и колокольней. Обладая неиссякаемой энергией, Владыка Иоанн был вдохновителем построения храмов, госпиталей и приютов и принимал самое живое участие во многих общественных начинаниях русского Шанхая. Но при всей этой кипучей деятельности Владыка Иоанн пребывал как бы в ином мире. Чтобы избежать мирской славы и людских похвал, он по временам притворялся юродивым. Пребывая постоянно в молитве, Владыка, если не служил в храме, то сам вычитывал все суточные богослужения. Часто Владыка ходил босиком даже в самые холодные дни, ел однажды в день, а в посты питался лишь просфорой. Для бодрости он по утрам обливал себя холодной водой. В гости не ходил, но нуждающихся в помощи всегда посещал даже в самое неожиданное время и в плохую погоду. Знакомых больных Владыка ежедневно посещал со Святыми Дарами. Он обладал прозорливостью и даром сильной молитвы. Записано множество случаев чудесной помощи по молитвам Владыки Иоанна. Некая прихожанка в 1939 г. по причине постигших ее испытаний стала терять веру. Однажды, войдя в храм во время служения Владыки Иоанна, она увидела, как во время пресуществления святых Даров огонек в виде большого тюльпана опустился в Чашу. После этого чуда вера вернулась к ней, и она стала каяться в своем малодушии. Однажды от постоянного стояния нога Владыки сильно распухла, и врачи, опасаясь гангрены, предписали ему лечь в госпиталь. После долгих просьб, наконец, удалось уговорить Владыку лечь в русскую больницу. Но пробыл он в ней недолго: в первый же вечер он тайно сбежал в собор, где отслужил всенощное бдение. Через день опухоль ноги бесследно прошла. Владыка посещал тюрьмы и служил Литургию для арестантов. Нередко при виде Владыки душевнобольные успокаивались и с благоговением причащались. Однажды Владыку Иоанна пригласили причастить умирающего в русской больнице в Шанхае. Владыка взял с собой священника. Прибыв в больницу, он увидел молодого и жизнерадостного человека, возрастом 20-ти лет, играющего на гармошке. Этого юношу должны были выпустить из больницы на следующий день. Владыка Иоанн подозвал его со словами: “Хочу сейчас тебя причастить”. Молодой человек тут же исповедался и причастился. Изумленный священник спросил Владыку, почему он не пошел к умирающему, а задержался с очевидно здоровым молодым человеком. Владыка ответил: “Он умрет сегодня ночью, а тот, который тяжело болен, будет жить еще много лет”. Так и произошло. Огромным делом милосердия Владыки было построение в Шанхае приюта для сирот и нуждающихся детей. Вначале в приюте проживало 8 сирот, с годами приют стал давать убежище сотням детей, а в общей сложности через приют прошло 1500 детей. Владыка сам собирал больных и голодающих детей с улиц шанхайских трущоб. Однажды во время войны в приюте не хватило продуктов для питания детей. Владыка молился всю ночь, а утром – звонок: прибыл представитель какой-то организации с крупным пожертвованием для приюта. Во время японской оккупации Владыка объявил себя временным главой русской колонии и проявил большое мужество, защищая русских перед японскими властями. В Шанхае преподавательница пения Анна Петровна Лушникова учила Владыку правильно дышать и правильно произносить слова, чем помогла ему улучшить дикцию. В конце каждого урока Владыка платил ей 20 долларов. Однажды, во время войны, в 1945 году она была тяжело ранена и попала во французский госпиталь. Чувствуя, что ночью она может умереть, Анна Петровна стала просить сестер позвать Владыку Иоанна, чтобы ее причастить. Сестры отказались это сделать, так как вечерами госпиталь запирали из-за военного положения. Вдобавок этой ночью был сильный шторм. Анна Петровна рвалась и звала Владыку. Вдруг около 11 часов ночи в палате появился Владыка. Не веря своим глазам, А.П. спросила Владыку, сон ли это или он действительно пришел к ней. Владыка улыбнулся, помолился и дал ей причастие. После этого она успокоилась и заснула. На следующее утро она почувствовала себя здоровой. Никто не верил А.П., что Владыка навестил ее ночью, так как госпиталь был наглухо заперт. Однако соседка по палате подтвердила, что она тоже видела Владыку. Больше всего всех поразило то, что под подушкой у Анны Петровны нашли двадцатидолларовую бумажку. Так Владыка оставил вещественное доказательство этого невероятного случая [1, стр. 19]. Бывший шанхайский прислужник Владыки, ныне протоиерей Георгий Л., рассказывает: “Несмотря на строгость Владыки, все прислужники очень его любили. Для меня же Владыка был идеалом, которому я хотел подражать во всем. Так, во время Великого поста я перестал спать в кровати, а ложился на пол, перестал есть обычную еду с семьей, а вкушал наедине хлеб с водой… Родители заволновались и повели меня к Владыке. Выслушав их, Святитель повелел сторожу пойти в лавку и принести колбасу. На мои слезные просьбы о том, что я не хочу нарушать Великий пост, мудрый Архипастырь приказал мне есть колбасу и всегда помнить, что послушание родителям важнее самовольных подвигов. “Как же мне быть дальше, Владыка?” – спросил я, желая все же как-то “особенно” подвизаться. – “Ходи в церковь, как ты до сих пор ходил, а дома делай то, что тебе говорят папа и мама”. Помню, как я тогда огорчился, что Владыка не назначил мне каких-нибудь “особых” подвигов” [2, стр. 34]. С приходом к власти коммунистов русские из Китая бежали на Филиппинские острова. Пять тысяч беженцев находились на острове Тубабао. Владыка ежедневно обходил остров и своими молитвами и крестным знамением ограждал остров от сезонных тайфунов, это признавали и сами филиппинцы. По ходатайству Владыки в Вашингтоне изменили закон о русских беженцах, благодаря чему многие русские были допущены в США. В 1951-ом году Владыка возглавил Западно-Европейскую епархию с кафедрой в Париже. Владыка приложил большие усилия, чтобы присоединить к Зарубежной Церкви приходы французской Православной Церкви, и помог создать Голландскую Православную Церковь. Владыка обратил внимание на существование древних местных святых, дотоле неизвестных Православной церкви. По его инициативе Синод вынес резолюцию о почитании ряда святых, из живших на Западе до разделения церквей в 1054 году. Владыка постоянно разъезжал по Европе и служил Литургии то по-французски, то по-голландски, а позднее – по-английски. Многие его почитали как бессребренника-целителя. Е.Г. Черткова вспоминает: “Я несколько раз ходила навещать Владыку, когда он жил в Кадетском корпусе под Парижем. У него была маленькая келия на верхнем этаже. В келии находились стол, кресло и несколько стульев, а в углу – иконы и аналой с книгами. Кровати в келии не было, потому что Владыка не ложился спать, а молился, опираясь на высокую палку с перекладиной наверху. Иногда он молился на коленях; вероятно, когда клал поклоны, то немного засыпал в таком положении, на полу. Вот как он себя изнурял! Иногда во время нашего разговора мне казалось, что он дремлет. Но когда я останавливалась, он сразу говорил: “Продолжайте, я слушаю”. “Когда он не служил, а находился дома, то обычно ходил босиком (для умерщвления плоти) – даже в самые сильные морозы. Бывало, идет босиком в мороз по каменистой дороге из корпуса до храма, который находился у ворот, а корпус стоял внутри парка, на горке. Однажды он повредил себе ногу; доктора не могли вылечить ее, и была опасность заражения крови. Пришлось положить Владыку в госпиталь, но он отказывался лечь в кровать. Однако по настоянию начальства Владыка в конце концов покорился и лег в постель, но подложил под себя сапог, чтобы было неудобно лежать. Сестры госпиталя, француженки, говорили: “Вы привезли к нам святого!” К нему каждое утро приезжал священник, служил Литургию и Владыка причащался”. “Так как у нас одно время не было своего священника, то однажды к нам приехал священник из другого прихода и отслужил всенощную. Вся всенощная длилась 45 минут! Мы пришли в ужас! Столько было пропущено, что мы решились сказать об этом Владыке в надежде, что он повлияет на этого священника, в смысле соблюдения порядка богослужения. А Владыка, мило улыбнувшись, говорит нам: “Ну, вам никак не угодишь! Я служу слишком долго, а тот слишком коротко!” Как мило и кротко Владыка научил нас не осуждать” [2, стр. 44]. В. Д. рассказывает: “Многие знали, что Владыку не надо просить кого-нибудь посетить: Сам Господь внушал ему куда и к кому идти. В парижских госпиталях многие знали Владыку Иоанна и впускали в госпиталь в любое время. Причем Владыка безошибочно направлялся, куда нужно. Когда мой брат получил ранение в голову, его положили в больницу. Рентгеновский снимок показал, что у него большая трещина в черепе. Его глаза опухли и залились кровью; он находился в ужасном состоянии. Владыка, который не знал моего брата, каким-то чудом нашел его в больнице, помолился над ним и причастил. Когда моему брату сделали повторный снимок головы, то трещины не нашли. Мой брат быстро поправился. Доктор же ничего не мог понять!” [2, стр. 74]. Последние годы Владыки Иоанна В Сан-Франциско, этот вечно туманный град дальнего Запада, Владыка прибыл осенью 1962-го года. Под руководством Владыки мир был восстановлен, величественный собор в честь Божией Матери “Всех скорбящих радости” был построен и украшен золотыми куполами. Воздвижение крестов в 1964 году было победным событием в жизни Владыки Иоанна. С того времени величественные кресты на соборе, символы Христовой победы, сияют над холмами современного Вавилона. Но нелегко было Владыке: много пришлось ему кротко и молчаливо терпеть. Он даже был принужден появиться в американском гражданском суде и давать ответ на нелепые обвинения в церковных недочетах приходского совета. Хотя правда восторжествовала, последние годы Владыки были наполнены горечью клеветы и преследований. Сохранилось несколько случаев чудесной помощи Владыки, относящихся к последнему периоду его жизни. Ограничимся двумя рассказами. Анна Ходырева рассказывает: “У моей сестры Ксении Я., жившей в Лос-Анджелесе, сильно и долго болела рука. Она обращалась к врачам, лечилась домашними средствами, но ничего не помогало. Наконец она решила обратиться к Владыке Иоанну и написала ему письмо в Сан-Франциско. Прошло какое-то время, и рука поправилась. Ксения даже начала забывать о прежней боли в руке. Однажды, посещая Сан-Франциско, она пошла в собор на богослужение. В конце службы Владыка Иоанн давал целовать крест. Увидев мою сестру, он спрашивает ее: “Как Ваша рука?” А ведь Владыка видел ее впервые! Как же он узнал ее и то, что у нее болела рука?” [2, стр. 86]. Анна С. вспоминает: “Мы с сестрой попали в аварию. Навстречу ехал пьяный молодой человек. Он с большой силой ударил дверь машины с той стороны, где сидела моя сестра. Вызвали скорую помощь, и сестру отвезли в госпиталь. Ее состояние было очень серьезным – легкое было пропорото и ребро сломано, отчего она очень страдала. Лицо у ней так распухло, что глаз не было видно. Когда Владыка навестил ее, она пальцем подняла свое веко и, увидев Владыку, взяла его руку и поцеловала. Говорить она не могла, т.к. в горле был разрез, но из щелей глаз у нее текли слезы радости. С тех пор Владыка ее навестил несколько раз, и она начала поправляться. Однажды Владыка приехал в госпиталь и, войдя в общую палату, сказал нам: “Мусе сейчас очень плохо”. Затем он пошел к ней, задернул занавеску около кровати и долго молился. К тому времени к нам подошли два врача, и я спросила у них, насколько серьезно положение сестры и стоит ли вызывать ее дочь из Канады? (Мы скрыли от дочери, что мать попала в аварию). Врачи ответили: “Вызывать или не вызывать родных – это дело ваше. Мы не гарантируем, что она доживет до утра”. Слава Богу, что она не только выжила в ту ночь, но совсем поправилась и вернулась в Канаду… Мы с сестрой верим, что ее спасли молитвы Владыки Иоанна” [2, стр. 97]. Л. А. Лю вспоминает: “В Сан-Франциско муж мой, попав в автомобильную аварию, очень болел; он потерял контроль равновесия и страдал ужасно. В это время Владыка испытывал множество неприятностей. Зная силу молитв Владыки, я думала: Если приглашу Владыку к мужу, то он поправится. Однако я постеснялась пригласить Владыку, зная его занятость. Проходит дня два, и вдруг входит к нам Владыка в сопровождении г-на Б. М. Трояна, который его привез. Владыка побыл у нас только минут пять, но я стала верить, что мой муж поправится, хотя он переживал самый критический момент. Действительно, после посещения Владыки у него наступил резкий перелом, после которого он начал поправляться. Позже я встретила г-на Трояна на церковном собрании, и он рассказал мне, что это он правил машиной, когда вез Владыку в аэропорт. Вдруг Владыка говорит ему: “Едем сейчас к Лю”. Тот возразил, что они опоздают на самолет. Тогда Владыка спросил: “Можете ли вы взять на себя жизнь человека?” Делать было нечего, и он повез Владыку к нам. На самолет, однако, Владыка не опоздал, ибо его задержали” [1. стр. 29]. Несколько человек утверждают, что Владыка Иоанн знал о времени и месте своей кончины. 19-го июня 1966 г. Владыка сопроводил чудотворную икону Курско-Коренную в Сиэтл, отслужил Божественную Литургию и остался в алтаре наедине с иконой еще часа три. Затем навестив с Чудотворной иконой духовных детей около собора, он проследовал в комнату церковного дома, где останавливался. Прислужники усадили Владыку в кресло и увидели, что он уже отходит. Так Владыка предал свою душу Богу перед чудотворной иконой Знамения Божией Матери. Отпевание Владыки возглавил митрополит Филарет. Шесть дней лежал Владыка в гробу, но, несмотря на жару, никакого запаха тления не ощущалось, а рука его оставалась мягкой. Владыка покоится в усыпальнице под собором. Особый мир и покой царят там и творятся знамения милости Божией. В 1994-ом году специальная комиссия по прославлению Владыки Иоанна обнаружила, что мощи его нетленные. Владыка Иоанн продолжает помогать людям, обращающимся к нему за помощью. Ограничимся здесь двумя случаями. Виктор Бойтон поведал об исцелении Владыкой Иоанном его друга следующее. “Чудо произошло после того, как я получил очередной номер англоязычного издания “Ортодокс лайф” из Джорданвилля с фотографией Владыки Иоанна. У меня был друг – мусульманин из России, который страдал от рака крови и терял зрение. Врачи сказали, что через три месяца он совершенно ослепнет. Поставив фотографию Владыки Иоанна у своей лампады, я начал ежедневно молиться за своего друга. Через короткий период времени мой друг поправился от рака крови и стал нормально видеть. Глазные доктора были поражены этим случаем. С тех пор мой друг ведет нормальный образ жизни и читает беспрепятственно. Действительно Владыка Иоанн свят!” [2, стр. 104]. Протоиерей Стефан П. вспоминает: “Мой брат Павел, не будучи военным, несколько лет жил во Вьетнаме. Там он разыскивал детей, раненных или осиротевших вследствие продолжавшейся тогда войны. Он устраивал их в приюты или госпиталя. Так он сблизился с вьетнамкой, Ким Ен, своей будущей женой, которая тоже помогала несчастным детям. Брат познакомил Ким с Православной верой и с жизнью многих угодников Божиих. Она рассказала брату, что в самые тяжелые моменты ей в сонном видении являлся некий старец, который утешал ее и указывал, что надо делать. Однажды к празднику Пасхи я послал брату кассеты монастырского пения и несколько книг и журналов духовного содержания. Получив мою посылочку и показав духовную литературу Ким, мой брат удивился когда она, увидев обложку одного журнала, воскликнула: “Вот это и есть тот старец, который является мне во сне!” Тут она указала на известный снимок Владыки Иоанна, снятый среди могилок кладбища Ново-Дивеевского монастыря в Спринг-Валлей. Впоследствии Ким крестилась в Православной Церкви с именем Киры” [2, стр. 61]. Блаженнейший митрополит Антоний (Храповицкий), отказываясь от приглашения приехать в Китай, так написал Владыке Димитрию (Вознесенскому) – отцу будущего митрополита Филарета: “Друг, я уже настолько стар и слаб, что не могу думать ни о каком путешествии, кроме путешествия на кладбище… Но вместо себя я, как мою душу, как мое сердце, посылаю к вам Владыку Епископа Иоанна. Этот маленький и слабый человек, почти ребенок с виду, является каким-то чудом аскетической стойкости и строгости в наше время всеобщего духовного расслабления…” Так определил Владыку Иоанна, тогда еще совсем молодого, только что рукоположенного епископа, его великий Авва. Таким был Владыка Иоанн тогда, таким он остался и до конца своей жизни – “чудом аскетической стойкости” – высоким примером духовной, молитвенной настроенности. Владыка Иоанн молился непрерывно. Еще в Харбине молодой, но также духовно настроенный иеромонах Мефодий, точно отметил: “Все мы становимся на молитву, а Владыке Иоанну на нее становиться не нужно: он всегда в ней пребывает…” Действительно, кто имел дело с Владыкой Иоанном как с молитвенником и архипастырем, пекущимся о человеческих душах и всегда готовом прийти на помощь, и кто испытал на себе или на своих близких силу его молитвы – всегда будут с благодарностью вспоминать его. | |
|
Всего комментариев: 0 | |